Никто мне не верит - Страница 85

— Кэти Биерз, — сказала Линн. — Еще одна история.

— И да. И нет. Существуют миллионы таких, как она. Одного ребенка спасают, каждый получает желанный сказочный конец, и страна вздыхает с облегчением. Все думают, что проблемой жестокого обращения с детьми кто-то занимается.

Линн встретилась с ним взглядом.

— Скажите это на пробной программе.

— Скажу. — Он пристально посмотрел на нее в ответ. — Итак, вы собираетесь ее делать?

— Я хочу. Но я боюсь. Что будет, если Грег уничтожит ее? Он инстинктивно метит в то, что для меня имеет значение. Он знает, что эта программа — достижение всей моей жизни. Он знает, что нет более надежного способа ранить и унизить меня, чем сорвать ее показ. А он подбирается все ближе, становится все более наглым и более опасным.

— Согласен.

— И тем не менее вы считаете, что я должна идти вперед.

Майк постучал пальцами по спинке стула:

— Теперь у нас есть преимущество. Мы знаем, что он или живет в этом районе, или проводит здесь гораздо больше времени, чем он хочет показать. Мы не оглядываемся на Запад, пока он шныряет у нас под ногами. И он не знает, что нам это известно. Поэтому мы сосредоточим усилия на охране студии «Ревер» и технологических приготовлений. Мы назначим охранника для каждого человека, который важен для проведения показа. И, возможно, имея на этот раз так много глаз, мы выявим его и позволим ему привести нас к тому камню, под которым у него нора. И, может быть, мы поймаем его за таким занятием, которое поможет нам засадить его на очень хороший срок, гораздо более долгий, чем за простое преследование.

Майк взял горсть крендельков и сломал их все сразу.

— И еще одно, — сказал он. — Это очень важная программа. Она должна быть сделана. Люди должны ее увидеть.

Некоторое время у нее не хватало духу выйти на террасу, так как она не могла отбросить воспоминания о Чипе. Но она заставила себя это сделать. Она должна была крепко удерживать то, что у нее оставалось по мере того, как все больше и больше кусочков ее жизни уносило прочь живым цунами, в которое превратился Грег.

Сегодня вечером на улице подмораживало.

Она чувствовала его присутствие, прикосновение его пальцев. Всю непристойность ее интимной связи с человеком-монстром и его с ней.

Внутри зазвонил телефон, и она поспешила к нему. Звонил брат.

— Я надеюсь, что ты еще раз подумала о том, чтобы некоторое время пожить у нас.

— Я думала об этом. Я обожаю тебя за это предложение. Но…

— Золотко, я не предлагаю. Я… умоляю.

— О, Бу.

— Ты можешь ездить на работу отсюда. Анджела ездит и тысячи других людей. У тебя будут все удобства. Личная ванная комната. Завтрак в постель. Персональная «Глоб» по утрам.

— Я не…

— Хорошо, хорошо. Я буду приносить тебе «Тудей».

— Послушай, я не жила здесь неделю. Я поставила дверь, способную защитить Форт Нокс. Я просто хочу пожить в своей квартире. Это так ужасно? — Линн потерла шею. — Извини, что перебила.

— Ничего. Мы все нервничаем.

* * *

Всю неделю было холодно. Ветер выдувал из урн мусор и швырял его прямо в глаза. Он пачкал волосы и царапал кожу.

За три дня до записи пробного показа Грег надел меховую шапку, теплое пальто и свои любимые сапоги «Сторм Труппер» и отправился на прогулку вниз по бульвару Моррисей, мимо здания Третьего канала.

Он знал, что запись будет проводиться в студии «Ревер». Естественно, он прекрасно знал, где она находится. Он знал расположение каждого входа, размер потолочных балок, количество кабинок в мужских и женских туалетах и запах освежителя воздуха в гардеробной.

Но это все будет через три дня, а сегодня есть сегодня, и с тех пор, как он начал планировать свое дело с Линн, он полюбил гулять по этой улице, просто закутавшись в объемную одежду, изменив осанку и походку и смешавшись с толпой людей, спешащих куда-то по делам.

Это было нечто совершенно противоположное тому, что он делал, когда прятался; но все же это было лучшим из всех способом раствориться.

Теперь он каждый день смотрел шоу; если мог — по телевизору, а когда работал — в записи.

Линн пыталась это скрыть, но в ней появилась заметная перемена. Сравнивая последние пленки с теми, что он делал три месяца назад, он высчитал, что она потеряла в весе около 11 фунтов. Над ее верхней губой появились морщинки. Иногда ее руки дрожали; это можно было заметить, когда она перекладывала микрофон из руки в руку. В машине он увидел, как потускнели ее волосы.

Теперь ему было абсолютно наплевать на то, что он не смог заставить ее сделать настоящую татуировку. Подобные достижения он оставил далеко позади. Возможность наблюдать такие глубокие и систематические изменения, какие он мог увидеть на пленках — это было лучшей наградой из всех, что были у него до этого.

Проходившая мимо пухленькая, миниатюрная женщина сверкнула в его сторону ослепительно белыми зубами и подмигнула. Он слегка улыбнулся в ответ, но этим ограничился.

Он думал только о Линн.

Никто и никогда еще не удерживал его внимание так долго. Это было удивительно.

Держать его в возбуждении все это время и с каждым днем становиться еще более восхитительной… Линн заслужила приз. Его Звезда. Сокровище видеозаписи.

Его сказочная возлюбленная.

— Они умоляют нас в отчаянии. Это же делают представители больших рынков, — сказала Вики Белински. — Как только они слышат имена Опры и Розанн, им не терпится получить пленку.

Линн была взволнована и напугана. По всей стране большие станции ждали ее пробного показа. По всей стране большие станции готовились увидеть ее провал.